Пример восстановления городов и сел Армении после катастрофического землетрясения интересен также тем, что в организации этого процесса была на практике осуществлена идея слаженной координации усилий гигантской системы субъектов участия. Центральные органы власти, отрасли, территории, институты, специалисты, предприятия и их работники вошли в единую реализующую структуру – от изучения обстановки, планирования деятельности и проектирования объектов до логистики доставки материалов, компонентов, их монтажа и запуска в эксплуатацию либо заселению.
Правительственные комиссии по направлениям и блокам имели возможность привлекать любого специалиста страны. Комиссии по проектированию восстановления, по сейсмике и инженерной геологии, по анализу причин разрушений, которые правительство поручило мне возглавить, сформировали целевые группы. На роль их руководителей я смог пригласить специалистов, которых действительно считал наиболее подготовленными для этого. По градостроительству – Николай Мефодьевич Демин, по жилищному строительству – Анвар Шамухамедович Шамузафаров (которым передаю благодарности и поздравления), по инженерной геологии и сейсмике – Григорий Львович Кофф (светлая память!).
Принцип целевого взаимодействия участников работы, различающихся по профилю специализации, нуждается в самомодерации и принятии ряда общих принципов. Прежде всего, относительно того, каким критериям должен ответить вариант, запускаемый в практику именно там и тогда.
Множество ограничений и барьеров, выступающих необходимыми условиями отбора вариантов, поневоле заставляло задуматься о правомерности либо вообще ложности многих из них. Также как о том, что изначально принимаемая в качестве исходной система критериев должна обладать полнотой и достаточностью, необходимых для устойчивого существования градостроительных систем. Внутри загона сужающих свободу развития ограничений они быстро потеряют жизненную силу.
Ограничения как таковые начинают выглядеть лентой красных флажков: «туда нельзя». Пространство «там» перестаёт существовать. Хотя выход в пространство «за ограничениями» открывает новые и новые горизонты развития. Но это только в том случае, если выход вовне опознан и показан верно, и остающиеся ограничения подводят к новой перспективе.
Опыт совместной увлеченной и крайне ответственной для нас работы с расширенным диапазоном свобод от ограничений и готовности к ранее не проходившим решениям, позволил сформировать достаточно эффективные локальные решения. И, главное, сложиться группе специалистов, продолживших линию на серьезные изменения в жилищной и градостроительной политике, заявленной еще в феврале 1988 года документом высших органов власти страны о развитии индивидуального жилищного строительства.
Подготовка и ввод в действие этого документа, проведенного благодаря энергии Ю.П. Баталина через – скажу даже так: недоумение многих согласовывающих инстанций, позволило использовать заложенную в него идеологию вполне обоснованно.
Моё, ставшее тогда известным, пристрастие к этому виду жизнеустройства, повлекшее за собой предложение перейти из Ленпроекта, где я был зам. директора, в Госкомитет по гражданскому строительству и архитектуре страны, стало причиной этой инициативы Ю.П. Баталина. На одном из совещаний по развитию так называемой системы «Д» многоэтажных железобетонных домов я на свой страх и риск выступил с критикой не только этой конкретной системы, но и принятой тогда формы решения задачи «семье – квартиру» на основе массового сооружения железобетонных корпусов с малыми квартирами.
Дело в том, что в то время институт Ленпроект приступил к новому генеральному плану города и анализ ситуации показал, что рациональнее развивать город за счет многоточечной системы пригородных городов, объединяемых в единую городскую агломерацию. Проект официально назвали «Генеральный план развития Ленинграда и Ленинградской агломерации». Позднее, по поручению вышестоящих органов, слово «агломерации» заменили на слово «области». Но смысл перехода к многополюсной системе городов с городом-центром вместо наращивания мощности одного города-центра, был понятен. И очевидно, что в нашем случае представлялось: строить в дворцовых городах Стрельне, Петергофе, Павловске, Пушкине, Гатчине железобетонные коробки – невозможно. Гнать их серии по много миллионов квадратных метров в год, заполняя свободные пространства кромок Финского залива, сосновых лесов и озер, – нестерпимо. Отсюда ориентация на малоэтажное строительство в целом. Посмотрите сегодня на Мурино, Девяткино и поймете, почему я был за человечность масштабов.
К 1990 году созрела целостная идеология развития жилищного строительства и его градостроительного воплощения в стране. Группа, сложившаяся в условиях Армении, продолжила работу. В ее ядро включился Ефим Владимирович Басин, не только участвуя, но административно обеспечивая государственный уровень рассмотрения и принятия документов, готовившихся Госстроем РФ совместно с заинтересованными лицами:
1991 г. – Федеральный закон «О приватизации жилищного фонда в РФ»;
1992 г. – Федеральный закон «Об основах федеральной жилищной политики»;
1992 г. - Федеральный закон «Об основах градостроительства в РФ»;
1992 г. – Федеральные программы «Жилище» и «Свой дом»;
1998 г. – Градостроительный кодекс РФ (73-ФЗ);
1998 г. – Генеральная схема расселения на территории РФ.
Перечислена лишь небольшая часть документов, положивших начало сегодняшнему процессу развития градостроительства и жилищного строительства. Так, в 2021 году объемы индивидуального жилищного строительства впервые превысили половину объемов ввода; идеология агломераций и развития систем расселения не приобрела, к сожалению, отвечающего условиям России звучания; железобетонные многоквартирные дома неуклонно растут в этажности и уменьшают размерность своих квартир; задача развития малоэтажного и сельского строительства начинает занимать достойное место в повестке дня отрасли.
Далее остановимся на основных задачах отрасли в понимании ее будущего, глядя из позиции сегодняшнего дня.
721
0
Комментарии (0)